Мир Путешествий

Давно уже нет королей на земле Народной Республики Бенин, нет и амазонок; минули и темные десятилетия колониального ига. Страна вступила на путь коренных преобразований.Но легенды живут и передаются из уст в уста. Нет-нет да и натолкнутся ученые на следы тех безвозвратно ушедших времен. Французский археолог Анри Лот, проводивший исследование фресок Тассили в пустыне Сахаре, обнаружил изображение военной сцены.
Один из английских путешественников прошлого века упоминал о храброй женской гвардии короля Дагомеи, в которой было десять полков, по 600 воинов в каждом.Как бы там ни было, но и теперь в каких-нибудь двадцати километрах от Котону на лагуне Нукви раскинули лабиринты своих «кварталов» пять свайных деревень.

Вечером прямо от порога хижин уходят на промысел рыбаки. Уложив снасти, взяв фонари, мужчины отправляются в путь, прихватив с собой старших сыновей: пусть учатся главному делу, узнают секреты, доставшиеся в наследство от прадедов и дедов.
А утром пораньше, до жарких лучей, когда мужья вернутся с хорошим уловом, жены повезут на базар рыбу.
У каждого дома стоят лодки, готовые в путь. Их так много, что кажется, в этом бесконечном лабиринте свай они то и дело должны сталкиваться между собой. Но, оказывается, здесь есть свои правила «уличного движения».
Базар расположен на берегу под пальмами, и все пространство вокруг забито длинными, узконосыми долблеными лодками.
Рыбу здесь можно продать, а то и обменять на вязанки дров, сено, бананы, глиняную посуду, сахар, соль и мыло, да еще купить яркую ткань на юбку, ожерелье или бусы, всевозможную мелочь, что нужна по хозяйству.
Базар продолжается до полудня. Наконец лодки нагружены, до отказа набиты покупками, и вновь в дорогу — в деревне ждут.
Наш бот обгоняет лодку за лодкой. Моторист обменивается по пути шутками с владельцами лодок, спрашивает у них о новостях, передает приветы знакомым. Он часто возит в деревню туристов, и его хорошо здесь знают...
Он рассказывает, что в деревнях нередко поднимается тревога — здесь случаются пожары,— и тогда можно в одночасье лишиться и крова, и всего скарба. Как-то на его глазах сгорели триста хижин.
Говорят, что, поскольку жители свайных деревень не хотят уходить отсюда, никто из горожан не берет себе в жены девушек, выросших над водой. Все равно, мол, они не мыслят себе иной жизни, чем та, с которой свыклись их предки и которая уготована им самим. Кто знает, может быть, и есть в этом доля истины, ведь вода для них — это та же родная земля. Но, право же, эти мальчишки и девчонки, которые лихо правят лодками, лавируя между сваями, или шумно предлагают туристам позировать перед объективом, обязательно станут настоящими гражданами своей страны, когда подрастут, научатся понимать жизнь и обязательно ее переустроят.

Мамлеев Такая разная планета