Мир Путешествий

Вскоре мы вышли на центральную площадь Бени-Изгена. Со всех сторон в нее, словно ручейки, втекали узенькие улочки.
На площади, у стен сидело множество мужчин. Так же, как и наши старики гиды, они были одеты в плиссированные штаны «сирваль», а головы их украшали белые шапочки «тпешия».
Вот здесь гиды-старики прямо-таки зарычали на операторов, и те поневоле сделали вид, что все уже снято и ничего не требуется. Но как раз это и надо было снимать...
Мужчины сидели по-хозяйски, не спеша обсуждая новости и наблюдая за торгом. Посреди площади, прямо на камнях лежали седло, связка досок, медный таз огромных размеров и обитая железом тяжеленная дверь.
А по площади взад и вперед, взад и вперед, с протяжным истошным криком бегал зазывала. Он оповещал о пене, назначенной хозяином, о предложениях покупателей и т. д. Зазывала так резво обегал ряды, будто ощущал скорый конец света. Изредка он приближался к хозяевам вещей, выставленных на торг, договаривался о скидке и вновь начинал орать во всю бени-изгеновскую площадь.

Меня поразили лица сидящих на площади. Постные, желтые, словно восковые лица мужчин; редкие бороденки; больные глаза... Печать вырождения была явственно обозначена на многих лицах. Ведь мозабиты могут жениться только на своих, они давным-давно родственники друг другу...
В этот момент крик зазывалы умер на высокой ноте, словно мгновенно спрятался в колодец. Наступил миг тишины. Но еще через миг из-за угла быстро-быстро выехал на ишаке молодой мозабит, схватил седло, будто не купил его, а своровал, и так же быстро скрылся с глаз. Вот в чем дело-то! Он, покупатель, скрываясь за углом до поры до времени, то и дело сбивал цену и, тогда она упала до доступного ему предела, тут же последовал за добычей... Он выиграл базарную дуэль!
Потом все повторялось снова и снова. Наконец и доски, и здоровенный медный таз были проданы. Осталась лишь дверь. Она лежала посреди площади, словно плита для памятника.
Мы подошли к двери, и тут же рядом вырос хозяин. Видимо, он решил доказать нам, что дверь у него особая, имеет знак качества. Мозабит стал прыгать на двери. Он был похож на фокусника, который приготовил какой-то диковинный номер. Казалось, он танцевал не на двери, а на крышке кованого сундука, в котором запрятали сокровища.
Но дверь даже не скрипнула. Что ей это тщедушное тело! Она могла бы выдержать средневековый таран — такая была толстая, крепкая, обитая железом деревянная дверь!
Приближалось время захода солнца, и старики довольно прозрачно намекнули, что нам пора убираться в отель. Нам, впрочем, и самим нисколько не хотелось задерживаться здесь на ночь, ждать, когда наглухо закроют ворота. Но искренне было жаль тщедушного бедолагу продавца. Каково-то ему утаскивать эту массивную дверь, а на следующий раз волочь ее сюда, на торговую площадь.
Мужчины осматривали нас с любопытством, но и с достоинством. Мы пришли сюда из другого мира, и, судя по выражению их лиц, проникнуть в таинства Бени-Изгена нам не было дано. Века, как известно, не терпят суеты мгновений.

Мамлеев Такая разная планета